Оглавление

"Афганские" встречи

Прошло много лет.

Жизнь складывалась у моих товарищей по-разному. Кто уволился из Вооруженных Сил сам, кого уволили, кто жив, а кого уже нет в живых.

После Афганистана меня тоже побросало. Служил в За­кавказье, Чехословакии, на Украине. Побывал в Чернобы­ле, освоил другую авиационную технику, продвинулся по службе, получил звание полковника. Все было бы хорошо, да образование новых государств, рост национального са­мосознания заставили людей мигрировать с насиженных мест. Уехал с Украины со своей семьей и я.

Родной Новосибирск встретил безразличием. Прошло больше 25 лет после моего отъезда из города, интересы людей за это время изменились.

Старые знакомые решали свои проблемы, им было не до оказания мне помощи. В новых условиях каждый вы­живал, как умел, если умел.

Пришлось дополнительно учиться, получать новую специальность. Окончил Академию государственной службы по специальности «финансы и кредит». Работал заместителем генерального директора фирмы, директором предприятия, занялся вопросами экологии. Появились новые друзья, новые знакомые, изменились интересы.

Более близкими по духу оказались люди, которые про­шли такой же жизненный путь, что и я.

На одной из встреч «афганцев», 15 февраля, познако­мился с полковником Владимиром Алексеевичем Шуплецовым. Разговорились. Оказались общие знакомые.

Владимир Алексеевич рассказал о себе. Родился в 1946 году в рабочем поселке Черная Холуница, что нахо­дится на севере Кировской области (бывшей Вятской гу­бернии) в семье рабочего. Отец участник гражданской и финской войн. В Великую Отечественную войну трудился на оборонном заводе. Мать домохозяйка. В семье было шестеро детей. Все дети получили высшее образование и трудились в различных отраслях народного хозяйства. Трое стали офицерами, двое из них имеют звание полковника.

После окончания средней школы Влади­мир Алексеевич посту­пил в Пермское высшее командно-инженерное училище и окончил его в 1970 году.

Получил специаль­ность инженера-элект­рика наземного обору­дования летательных аппаратов космиче­ской связи.

Проходил службу в полках, которые несли боевое дежурство по защите СССР. В 1972 году поступил в Академию Советской Армии. Так раньше называлась Военно-Дипломатическая Акаде­мия. Во время, учебы в совершенстве овладел китай­ским языком и по окончании академии был направлен в Забайкальский военный округ в Разведывательное управление.

В феврале 1982 года был направлен в Афганистан на должность заместителя командира оперативной группы Разведывательного отдела 40-й Армии, который распола­гался в г. Кундузе, а потом его назначили командиром группы в провинции Бадахшан, г. Файзабад.

Оперативная группа, которую возглавлял Владимир Алексеевич, обеспечивала советские войска информацией о дислокации, составе, вооружении и намерениях банд­формирований оппозиции, о каналах поступления к ним помощи из-за рубежа, а также местах подготовки личного состава бандформирований на базах в Афганистане, Паки­стане и Иране.

Кроме этих задач оперативная группа проводила и спе­циальные мероприятия по целеуказанию для нанесения авиаударов нашей авиации по скоплению войск противни­ка, его базам и центрам; проводила физическое уничтоже­ние лидеров бандформирований.

В оперативной группе были хорошо подготовленные специалисты, знающие местные языки и обычаи.

Как-то Владимир Алексеевич показал фотографии и рассказал:

«Мы работали в интересах знаменитой 201 мсд, где начальником штаба был подполковник Громов, впоследст­вии ставший генералом и выводивший войска из Афгани­стана, работать с ним было одно удовольствие!

В марте 1983 года на аэродром г. Файзабада, где дисло­цировалась наша оперативная группа, приземлились пред­ставители Министерства обороны СССР во главе с первым заместителем начальника Главного политического управления ВС СССР. Я делал доклад, и нас сфотографировал фотокорреспондент. Теперь эта фотография мне напоми­нает о тех людях, с которыми меня свела судьба. Это ко­мандир отдельного мотострелкового полка подполковник Рохлин, ставший впоследствии генералом, депутатом Го­сударственной Думы.

Из вертолетчиков всегда был рядом мой земляк, отлич­ный друг - командир отдельной вертолетной эскадрильи майор Балабанов. С ним я очень часто летал на боевые за­дания. Осенью 1983 года при воздушном минировании пе­ревала, ведущего в Пакистан, вертолет командира эскад­рильи был обстрелян. Подбитый, он упал на минное поле. Майор Балабанов геройски погиб.

Перед вылетом Балабанов предложил мне сесть в его вертолет, но я отказался, сел в другой и остался жив. Объ­яснить, почему я это сделал тогда, не могу. Видимо - судьба! Память о нем я буду хранить до своих последних дней!»

Владимир Алексеевич, а не служил ли Балабанов в Телави? - спросил я.

-    Да, он откуда-то из Закавказья, - ответил мой со­беседник.

-    Так он из нашего полка, после Балабанова командиром эскадрильи Ми-8, ушедшей в Афганистан, был я. Судьбы у нас с Балабановым несколько похожи. Разница в том, что он
получил 70% ожогов кожи, от этого и скончался в госпита­ле, а мне повезло - я успел отбежать от вертолета.

Владимир Алексеевич продолжал:

-        За два года пребывания в ДРА я сделал 320 боевых вы­летов на вертолетах. Считались те вылеты с авианаводчи­ком, когда производилось бомбометание по наземной цели, уничтожение объектов с помощью ракетного вооружения. Эти вылеты всегда были очень опасными, необходимо было снижаться на небольшую высоту, можно было попасть под обстрел противника, особенно из зенитных средств ПВО, что не раз и происходило. Другие полеты на самолетах и  вертолетах в счет не шли, это входило в обычное передви­жение по стране.

На всех фотографиях я фотографировался в граждан­ской одежде. Мы работали под прикрытием различных гражданских организаций, которых было тогда в Афгани­стане немало. Наша оперативная группа имела свою ли­нию связи с Кабулом, а при необходимости и с Ташкен­том, где находился штаб ТуркВО.

Мне часто задают вопрос: «Как, зная китайский язык, я общался с местными жителями, говорящими на фарси?»

Вначале было тяжело, а потом с помощью офицеров, знающих язык, я вполне сносно овладел разговорным фар­си. По-видимому, языковая подготовка, полученная в Ака­демии, помогла.

За разгром крупной банды, переходившей из Пакистана в Афганистан с большим количеством оружия и боеприпа­сов, а также за вскрытие точного местонахождения центра подготовки афганских душманов в Пакистане, Владимир Алексеевич был награжден орденом Красной Звезды.

Владимиру Алексеевичу приходилось много раз про­водить личные встречи с командирами бандформирований. Обычно это было на нейтральной территории, не контро­лируемой ни душманами, ни нашими войсками.

Дважды он был на переговорах в домах крупных глава­рей. В результате переговоров главари не проводили во­енных операций против советских войск, а только защи­щали свою землю от набегов других банд. В этом была большая заслуга Владимира Алексеевича.

Как он говорит: «Это была моя маленькая победа не только по выполнению поставленных передо мною задач, но и над самим собой. Доказал себе, что не трус».

Весной 1984 года после двухлетнего пребывания в Афганистане ему пришла замена, и он стал готовиться к возвращению на Родину.

- Меня очень тепло провожали не только советские вертолетчики, - рассказывал Владимир Алексеевич, - но и офицеры советского отдельного полка, которым коман­довал Рохлин. На проводах были и советники 24-го аф­ганского полка, дислоцированного также в окрестностях г. Файзабада, все политическое и административное ру­ководство провинции, с которым я поддерживал теплые и ровные отношения, не раз бывал у них в гостях, а по ре­волюционным праздникам всегда был у них самым почетным гостем. Афганцы любили со мной встречаться и разговаривать, не надо было искать переводчиков. Мое знание языка импонировало им. Сейчас, вспоминая те далекие дни, я уверен, что таких людей, готовых в любое время отдать жизнь за свое светлое будущее, свято ве­ривших в победу своей революции, бескорыстно предан­ных идее коммунизма, сломить было нельзя, их можно было только уничтожить.

Наверное, кого-то из них нет в живых, кто-то уехал за рубеж...

Как поется в песне про Афганистан, в которой есть та­кие строки: «...я вспоминаю утренний Кабул...», «Очень хочется побывать у той горы, где закончился наш послед­ний бой ...», мне также хотелось бы побывать в г. Файзабаде, посмотреть, что там произошло за прошедшие 20 лет, поговорить со своими знакомыми, узнать их мнение о се­годняшней жизни в Афганистане. Но это только мечты!

После возвращения из Афганистана Владимир Алексее­вич учился на Высших офицерских курсах, повышал свое образование. По счету оно у него стало третьим высшим. Два первых - инженерное и специальное. В 1986 году была новая командировка, на этот раз в Республику Ангола, где шла междоусобная война между правительственными и войсками оппозиции (УНИТА). В это время в Анголе нахо­дился ограниченный контингент кубинских войск.

На одной из фотографий он в окружении кубинских солдат.

- В Анголе я быстро освоил португальский разговор­ный язык, - рассказывал Владимир Алексеевич, - хотя ме­стное население его хорошо не знало, в большинстве своем общаясь на своем языке, но португальский язык был в стране государственным. В Анголе мне пришлось зани­маться подготовкой местных специалистов. Работа велась с баз подготовки освободительного движения СВАПО, которое ставило своей целью освобождение Намибии и Южно-Африканской Республики, установление там на­родных режимов, подобных режиму в Анголе.

Во время этой работы я познакомился с тогдашними лидерами этого движения. Сейчас они являются президен­тами Южно-Африканской Республики и Республики На­мибия. Пробыл в Анголе чуть более года. Мне было пред­ложено остаться там еще на 2 года, но я этого не сделал по семейным обстоятельствам и из-за климата.

Вернувшись на Родину, Владимир Алексеевич полу­чил новое назначение в Разведывательное управление Средне-Азиатского военного округа, где и прослужил до 1994 года.

Набрав в общей сложности 30 календарных лет, осе­нью 1994 года по состоянию здоровья уволился в запас с должности начальника Управления разведывательно­го управления Министерства обороны Республики Ка­захстан.

В 1995 году Владимир Алексеевич переехал в Новоси­бирск. Он не случайно выбрал этот город для своей даль­нейшей жизни. Ведь Новосибирск - крупнейший культур­ный и научный центр всей Сибири, к тому же по климату он схож с его родными местами. Жена и сын очень до­вольны, что обосновались в Новосибирске. Сын оканчива­ет одно из известнейших в стране высших учебных заведе­ний - НГТУ. Жена работает в библиотеке, по своей специ­альности, работа нравится.

Сам Владимир Алексеевич получил четвертое по счету высшее образование - финансово-экономическое. Это по­зволило ему устроиться на работу в Управление Мини­стерства Российской Федерации по налогам и сборам по Новосибирской области, где он и работает по настоящее время. Прошел путь от госналогинспектора до заместителя начальника отдела.

Мы часто встречаемся с Владимиром Алексеевичем, иногда семьями ходим в театр. Когда разговор заходит об Афганистане, он становится серьезным и, как бы удаляясь от собеседника, мысленно переносится в те края, где про­ходила его служба.

Обычно на лирической волне Владимир Алексеевич читает свои любимые стихи, написанные полковником ме­дицинской службы, начальником 321 ОВГ Сибирского во­енного округа Шухрат Сохибовичем Тохта-Ходжаевым.

Нет праздника Победы той войны,

Есть списки тысяч горестных имен.

Есть черный мрамор памятной стены,

И черный креп приспущенных знамен.

Есть сотни разоренных городов,

Десятки за колючкой лагерей.

Есть тысячи сирот и ранних вдов

И тысячи ослепших в горе матерей.

Есть боль солдат от незаживших ран,

От правды, что им в жизни места нет.

Что заслужили званье - ветеран

В неполных двадцать или тридцать лет.

Фронтовики Афгана и Чечни –

Живые и ушедшие в рассвет,

Герои той неправедной войны,

Которой уже тоже двадцать лет!

Живут они безрукие, безногие.

Живут они, побитые свинцом.

Живут они забытые, убогие,

Незрячие, с истерзанным лицом.

Живут в каморках нищих и больницах,

Спиваясь и кляня свою судьбу,

Забытые в жирующих столицах,

Собою пополняя голытьбу.

Нет праздника Победы их войны,

Есть списки тысяч горестных имен.

Есть черный мрамор памятной стены

И черный креп приспущенных знамен!

Снятся ночью вам горы,

Нет и в снах тишины.

Безысходнее горя –

Равнодушье страны!

Ветераны Афгана,

Ветераны Чечни,

Незажившие раны

Неубитой войны.

Вас на смерть посылали,

Прикрываясь Стеной.

 «Грузом 200» прозвали,

Возвращая домой.

Ветераны Афгана,

Ветераны Чечни,

Вы - болящие раны

Неубитой войны.

Тех, кто в рейды ходили,

Многих смерть унесла.

Вы друзей не забыли.

С вами их имена!

Ветераны Афгана,

Ветераны Чечни,

Незажившие раны

Неубитой войны.

Вы в атаки ходили

За счастливой судьбой,

Вы Россию любили,

Ей служили одной!

В том, что были вы правы,

Убедится народ.

Верю - день вашей славы

К вам, забытым, придет.

Ветераны Афгана,

Ветераны Чечни,

Незажившие раны

Самой долгой войны!

"Афганские" встречи (Продолжение)