Стажировка в ТуркВО. Лето 1982 года.

В конце мая 1982 года нас отправили в отпуск. Отпуск вместе с дорогой составлял 50 суток. Жена у меня, так уж судьба распорядилась, была с Закарпатья, поехали сначала туда. Вторую половину отпуска провел у родителей, в Альметьевске. Когда вернулся в часть, меня вызвал к себе командир полка. «Ты, что, -говорит, - увиливаешь от командировки, почему не приехал по телеграмме?» Дело в том, что пока мы были на отдыхе, поступил приказ отозвать нас из отпуска. Телеграмму отослали в Закарпатье, а я в это время уже был в Альметьевске.

Только через неделю за нами прилетел самолет Ил-76. В этот день нас, 26 экипажей эскадрильи, построили на аэродроме для проводов. Провожали не только семьи, а весь городок. Загрузились в Ил-76, который летел до Бухары. Этот полет мне запомнился на всю жизнь. Самолет был транспортный, оборудованный для десантирования войск, туалет не предусмотрен. Преодолеть предстояло более 10 тысяч километров. Многие были после проводов в хорошим подпитии, особенно технический  состав. Некоторые продолжили и в самолете. По нужде сходить было некуда, ходили в ведра,  выставленные в хвосте самолета.  Вонь стояла ужасная. Первую посадку через 4 часа сделали на каком-то военном аэродроме в степях Забайкалья. Запомнилась стоянка тем, что многие  прямо на  полосе  аэродрома  начали брить головы наголо. К вечеру приземлились в гражданском аэропорту Бухары. Нас на автобусах отвезли в Каган, где базировался вертолетный полк. На базе этого полка все вертолётчики, которых посылали в Афганистан, проходили стажировку. Поселили всю нашу команду в казарме. Нам предстояло в течение недели привыкнуть к жаре и освоить полеты в пустынной местности. В течение 2-х дней шла теоретическая подготовка. Летчики, которые уже были в Афганистане, делились своим опытом, особенностью ведения боевых действий. Каганский полк одним из первых вошел в Афганистан еще в декабре 1979 года. Им было чем с нами поделиться, некоторые из них были нашими однокашниками по училищу. После Приморского края полеты над пустыней имели свою  специфику. Через день летчиков перевезли на вертолетах Ми-8 на аэродром Чирчик вблизи Ташкента. Здесь мы отрабатывали взлет и посадку по-самолетному, летали на полигон, расположенный в горах для отработки стрельбы в условиях горной местности. Полоса на аэродроме была хорошая, так как кроме вертолетчиков,  там стояла и истребительная часть. Взлетать и садиться было одно удовольствие. Летали мы на одном вертолете, меняясь  экипажами. Бортовой техник вертолета после посадки по-самолетному мне сказал: «Ты,- говорит,- в Афгане выживешь, а вот кто перед тобой летал, будет иметь проблемы». Он уже был на войне и имел не только боевой, но жизненный опыт. Как он угадал? Я потом, уже в Кабуле, не раз вспоминал слова этого капитана. Передо мной летал товарищ, которого поставили командиром вертолета последним из  нашего выпуска. Он боялся большой скорости посадки за что и пострадал.

В Чирчике нас поселили в гостинице военного городка. Город запомнился тем, что вдоль улиц были прорыты каналы, в которых текла вода. Прохлада, исходившая из этих каналов, улучшала самочувствие в жаркие июльские дни. И везде зеленные насаждения, которые придавали уют этому пригороду Ташкента. Вечером после полетов мы с Антоном Велигором, штурманом нашего звена, решили сходить в местный ресторан, а заодно и посмотреть местные достопримечательности. Нас предупреждали, чтобы мы не ходили в вечернее время по городу, так как были случаи нападения на офицеров. Время было всего около 21 часа, нас поразило отсутствие людей на улицах города и в ресторане, который, с помощью местных жителей, мы нашли открытый. Посидели мы не долго, и решили отправиться обратно в военный городок. Когда уже оставалось недалеко до части, вдруг к нам неожиданно подъехали «Жигули», откуда выскочили трое мужчин с ножами. Оба мы были в повседневной военной форме в звании ст.лейтенантов. Это их, наверное, и привлекло.. Татарский язык похож на узбекский. Я спросил, что они от нас хотят. Может это нас и спасло, во мне признали своего, и они от нас уехали. Так мы поняли, что среди местных жителей есть сочувствующие афганцам

На следующий день нас отвезли обратно в Каган, откуда предстояло убыть в Кабул. Перед отлетом нас свозили на экскурсию в старинный город Бухару. Показали дворец бывшего эмира. Рассказали историю этой древней обители человечества. Больше всех поразил рассказ о 365 женах эмира. На каждый день новая жена, бедные женщины! Но такие нравы Востока. Начало знакомства было положено. Каган нас поразил еще тем, что в каждом магазине продавали шампанское прямо из холодильника, а пиво оказалось не очень, особенно разливное. Вечером, прогуливаясь в последний раз по городку, попали на узбекскую свадьбу. Сами пригласили. Пришлось поздравить и выпить за молодую пару. В этот вечер почти все хорошо расслабились, но на проверку в казарму прибыли вовремя.

Командир эскадрильи у нас был только что назначенный из замполитов. Сам не пил, не курил и, конечно, был очень принципиальным. Многим досталось. Наша стажировка заканчивалась. Ехать в Афганистан мы не боялись. Нас влекла экзотика, тяга к путешествию. Было нам, в среднем, по 25-26 лет. В этом возрасте не думаешь об опасностях, неудобствах. Какая-то романтика в душе тянет к приключениям, поэтому с утра, по приезду в аэропорт Бухары, мы пошли искать понравившиеся нам узбекское шампанское. Тем более, что нам запретили провозить более 30 рублей и 2-х бутылок водки.

Оставшиеся деньги, естественно, потратили на шампанское, закупили водку, продукты. С Кабула прилетел Ан-12. Прошли таможню без проблем. Самолет взлетел и взял курс на столицу Республики Афганистан.